Наконец, аканье отразилось и на
морфологии рязанского наречия, в котором почти исчез средний
род имён существительных и прилагательных: в силу аканья
слова адяяла, поля и прочие, переходят из
среднего род в женский, а потому в произношении звучат
безразлично: теплая адяяла, зяленая
поля и теплая адёжа, зяленая
крыша; таким образом, естественно пропадает средний
род имён прилагательных, и получается возможность
говорить: бальшая адяяла, сухая поля; мая,
твая, свая, вся поля и
прочее.
Например, мы постоянно слышим:
"вадро вся худая" (село Яблоново); про
молоко говорят: "ана скисла" — ibid. А вот целый разговор,
записанный мною с совершенной точностью со слов крестьянки села
Яблонова: "Дай уж рюмачькю винца-та; ах, какая харошая! hде-й-та такую брал-та? По два
стаыкана пьють jеё, эту вино-та".
Далее: "дирявцо hустая, харошынькяя". "Платья
худая" (село
Мишино, Михайловский уезд). "Масла-та вся кончилась, ана уж испортилась" (село Яблоново).
"Адна
вся
палѣна
сhарѣла"
(ibid.). "Выбрал из двух любуя, эту платья". "Кады ана будя старая, ана будя мяхкая" (палатеньца).
"Стула
ишшо ни
занята" —
ibid. "Велика жалаванья-та?" (село Городецкое, Скопинский
уезд). "Всю лѣта" — ib. "Ана за облак зашла" (сказано про солнце. Село Городедкое.
ib.). "Была бы солнушка" (село Яблоново).
"Чья поля?" "Вся лѣта, всю эту лѣта" — село Корневое, Скопинский уезд.
"Какая соньца
шшарбатая
(затмение 25 мая 1890 года), ана вся пир^мутиласъ матушка" — село Яблоново (про
солнце). "Какая дѣла!" — село Гремячка, Скопинского
уезда. "Ну, jеё caвсѣмъ (про вино) — село Яблоново.
"Падъ малинавай адяялай" — село
Яблоново. "Твая кальцо" — ib.
Таких примеров можно было бы
привести ещё более, так как они встречаются на каждом шагу и
удивляют слушателя. Таким образом, из приведенных примеров
видно, что среднего рода в просторечии рязанского края нет, и
никакое сознание о нём не замечается. Что слова среднего рода
не имеют падежных суффиксов женского склонения, переходя в именит.
падеже в женский род, это ещё не доказывает сознания среднего
рода: мы, например, постоянно слышим в рязанском наречии
падежный суффикс для род. падежа множ. числа имен женского
рода -ов, -ев, и этот
суффикс есть почти единственный для образования род. пад. множественого
числа.
Например,
комнатов, кухарков, окнав, пётнав =
пятен и проч. Но, не смотря на окончание
-ов, -ев для род. пад. мн.
числа, следует всетаки признать, что народ точно различает
мужской и женский род; о среднем же роде, по крайней мере в
рязанском наречии, этого сказать нельзя. Поэтому, нам кажется,
напрасно Потебня упрекал (О звуковых особенностях рязанского
наречия. Стр. 60, прим.) Даля и доказывал ошибочность его
мнения относительно того, что в народном языке местами нет
среднего рода. Потебня говорит: "Кажется, ошибочны у
Даля примеры: пшена желтая такая
вм. пшено такоя и т. д.". Мы
скажем в свою очередь, что эти примеры вовсе не
ошибочны, что в рязанском наречии постоянно услышишь
"пшано желтая такая", как уже выше нами
указано, и никогда не слышно "пшено
такоя", но мы не слыхали также и
пшена вместо пшано
или пашано (а — краткий звук, похожий на глухой, но с
оттенком а).
В северно-великорусском наречии
мы видим даже склонение имён среднего рода с женскими падежными
суффиксами. Например, "Онъ кормилъ коня
пшеною бѣлояровой Поилъ
питьями медвяныма" (Гильфердинг. Онеж. былины. Столб.
79. Былина о Дюке. Повенецкое побережье) и
другие. Срв. столб. 776, 818 (муж. род = средний).
