До сих пор мы разсмотрели
случаи произношения ударяемого ѣ как и.
Что касается неударяемого ѣ, то надо различать здесь несколько
положений: ѣ в
положении перед ударяемым слогом разделяет судьбу звука
е, как мы сказали выше, при
обзоре аканья; ѣ в
положении непосредственно после ударяемого слога звучит или
как я, разделяя также судьбу
поударного е, как показывают
следующие примеры: разя
(разве), выляз
(вылез), видял
(видел) и другие, или как
и, что бывает всегда в том случае,
если ѣ есть падежная
флексия.
Например: на воли, на
поли, в
ями, в
авраhи, на
чилавеки, в
рыhи —
предл. п. ед. ч., в доми, в
хатки, на
брычки,
Бори (=
Боре), в сени (= в сене; сёла
Перики, Бараково и др. Скопинского уезда), в убори, в
балахони, в
лафьки (= в
лавке), в печьки — предл. п.
Село Яблоново и другие, Скопинского и других уездов.
В этом отношении рязанское наречие ничем не
отличается от московского, где это ѣ звучит очень близко к
и, почти как
и. Это ѣ стоящее под ударением и
непосредственно после ударяемого слога и произносимое, как
и мы видим уже в рязанской письменности
XV-го века. Так, в Грамоте 1496 года (Собр. госуд. грам. и
догов. I. N 127) читаем: "въ разбои"
вместо "въ разбое". "Нечимъ"
вместо "нечемъ" в Записи Алексея Иванова стольнику
М. Волынскому об уступке ему поместья рязанского уезда — 1683
года (Ркп. N 126. Рязанскаго Архива. Во
фразе: "заплатить стало нечимъ"). То
же самое в ркп. № 127 (Ряз. Архив). "Поневоли"
вместо "поневоле"— Архив Солотчинского монастыря (Труды Рязан.
Архивной Коммиссии. Т. 3. № 3. 1685 года).
Звук ѣ, стоящий под ударением и
произносящийся, как и мы видим в
словах: со всим, всим тим людям, никоторыя — Пискарев,
Акты и Грамоты Рязанского края, №№ 5, 6, 7.
Наконец, ѣ под ударением звучит в рязанском
наречии в нескольких словах тоже как
я, как будто бы это было ѣ в предударном слоге:
пасля,
акрамя, вазля (но и
возля).
Это
"пасля" мы находим в рязанской
письменности в XVII-м веке: в одном духовном завещании 1676
года (Ркп. Ряз. Архива. № 113) мы читаем:
"посля своего живота". Несколько
ниже: "А живатовъ моихъ
посля моего живота таму моему
сыну". (Относительно этого а
(я), которое "неясно по образованию", см. Лекции
Соболевского, стр. 66).
Может быть, в приведённых
словах пасля, вазля, акрамя произошла только
перестановка ударения, — явление, довольно часто замечаемое в
рязанском наречии, как мы отчасти видели выше и как увидим в отделе
лексикологии; вероятно, посредствующими формами
были: посля, возля (см. выше)
и акромя съ
звуком я на основании рязанского
аканья; затем, вероятно, наблюдалось параллельное
существование форм посля и
пасля,
акромя
и акрамя, как ещё и до сих
пор наблюдается параллельное существование произношения
возля и
вазля.
Таким образом, в акающих
говорах это а (я),
вероятно, фонетического образования. Надо думать,
что ѣ стало разделять
судьбу е в акающих говорах ещё
до того времени, когда в самом аканьи наблюдались
оттенки, и когда появились говоры с полным аканьем и с
умеренным, т. е. раньше XIV века значительно.
Московское аканье несколько иное, чем
рязанское, и московское ѣ особое: оно приближается к
звуку и в тех случаях, где
рязанское звучит ясно, как я. Мы
жалеем, что нам удалось слышать немного примеров произношения
ѣ, как
и под ударением; но мы уверены,
что таких примеров много больше и нет, кроме приведённых выше, так что
эти примеры не дают нам права делать заключение о малороссийском или
северно-великорусском влиянии, хотя и то и другое влияние
возможно было, как увидим на других фонетических
особенностях рязанского наречия.
