Интересны следующие
сопоставления из живого говора: пир^варить
и пирявориям — 1
л. мн. числа; в этом слове мы обозначили знаком
ия звук, который
слышится то ближе к я, то ближе
к и. Раз мы слышали такое
произношение, а другой раз другое в одной и той-же
местности. Далее: пир^валил — прош.
вр. — и пиряволится — 3 ед. буд. времени
соверш. вида.
Аканью же обязаны и следующие
произношения: пасодили сад — 3 л. мн. ч. прош.
вр. при содит, содим и
пр. Здесь перенесено даже ударение под влиянием форм
настоящего времени. Точно такое-же явление мы видим в
произношении скомью — вин. ед. числа при
именительном скамья и множ. число
скомьи. Сравните:
вода
при вин. пад. воду и множ. ч.
воды.
В
вольных селах Рязанской губернии, например, в селе Вослябове (которое, по
местной легенде, получило свое название от собственного имени
Ослябя, инока, остановившегося в этом селе на пути к великому
князю Дмитрию Донскому. В этом названии мы имеем начальное
придыхательное в, как и во многих
других словах рязанского наречия. По местному произношению
это няапате авучитъ такъ: Восляба, крестьяне
— Восляпцы.) мы слышим также
двожды вместо
дважды.
В селе же
Курбатове Ряжского уезда мы слышали произношение
башмок при множественном
числе башмаки. Быть может, здесь
позволительно усматривать аналогию с произношением другого названия
обуви, именно, сапог при множ.
числе сапоги.
Итак, с одной
стороны, мы видим новое о под
ударением, образовавшееся из неударяемого
а; с другой стороны, в ниже приведенных
примерах мы видим новое а,
образованное из неударяемаго о
зтимологического: лавиш, лавитъ и проч. при неопр.
н. ловить, употребляемое в этом
глаголе и с представками — налавить — 3 л. ед.
числа; ламаный, ламан при глаголе
ломить и
ломать — села Перики, Бараково Скопинского уезда;
hутарили и
hутарить — неопр. н. (= говорить)
при hуторить — село Мишино Михайловского уезда;
закапан при неопр.
н. закопать, копать — село Яблоново Скопинского
уезда;
вожжы заматаны при неопр. н.
замотать, мотать, которое, конечно, тоже
произносится с двумя а — село
Яблоново. "Роздали" и "раздали" — прош.
время — село Перики и Бараково.
Влиянием же аканья надо объяснять, по нашему мнению,
и то замечательное явление, что в рязанском наречии почти исчез средний
род имён существительных и прилагательных, его нет вовсе в
употреблении в рязанском просторечии, но к этому явлению мы
вернёмся несколько ниже, когда будем разсматривать следы
влияния аканья на формы языка, а теперь
упомянем ещё о нескольких случаях фонетического характера, объясняемых,
всё тем-же аканьем.
К таким
случаям относится произношение тематического
и в глаголах прошедшего времени,
как я: "выпял",
если это тематическое и находится
в слоге после ударяемого, как показывают следующие
примеры: выпял = выпил (село
Яблоново), полял = полил (село Гремячка = hрямячькя),
спорял = спорил (село Яблоново);
такое произношение звука
и наблюдается и в третьем слоге после
ударяемого, но при этом промежуточный слог
сокращается, например, "вычистил" звучит,
как вычьстял или
выч^стял, вымясял (= вымесил, почти как
вымьсял, где знаком
мь или
мя мы обозначили краткость
слога мя, но с оттенком
гласного я), выташшал = вытащил
(иногда: вытащял — село Яблоново).
Слово
"видел" также произносится — видял,
вероятно, под влиянием вышеприведенных слов, так как
ѣ после ударяемого слога
звучит обыкновенно, как и,
что особенно
ясно слышно в падежных формах для предложного падежа, как
например, "на воли", "в поли", "в доми" и т. п.
Если же ѣ стоит перед ударяемым
слогом, то оно всегда разделяет судьбу звука
е в этом же положении, т. е.
произносится, как я:
нямой, святло, сляпой,
смяятца и проч.
Случаи, подобные
вышеприведенным, как "выпял" и прочие, объясняются
влиянием таких форм, как вымял, выплял, вышал, где
я стоит в силу общего закона акающих
говоров, подобных рязанскому. Этим же влиянием надо объяснять и
произношение слова "видял".
Впрочем, есть довольно много
слов, доказывающих, что ѣ после ударяемого слога разделяет
судьбу звука е в рязанском
наречии, только не в падежных окончаниях.
Замечательно, что рядом с формой
"выпял" для ед. числа нам почти постоянно
приходилось слышать форму "выпили" для множ. числа,
где коренное и произносится
неясно, но во всяком случае близко к
и; то-же мы наблюдали и в других
словах: "вычистили" и проч. Между тем как
формы "вымяли", "вынясли" звучат с ясным
я.
Быть может, в этом явлении
следует усматривать указание на неорганическое, так
сказать, я в словах,
подобных слову "выпял", где расширение
звука и в
я поддерживалось и оправдывалось следующим
твердым согласным или слогом.
Выше мы видели, что
мягкость следующего слога или согласного влияет даже на звук
е, стоящий непосредственно после ударяемого
слога, и в силу означенного положения звук
е не переходит в некоторых глагольных
формах и словах в я
(будеить,
будеите, харошынькяй,
тачёнинькяй, камеинь,
стюде"нь и проч.), между тем как
общее правило аканья строго соблюдается во всех
случаях, кроме означенных, как показывают следующие
примеры: кучяр, hаячькю (вин. ед. от
"гаечка"), присядя — 3 л. ед. ч. = присядет (село
Мишино, Михайловского уезда), хоча — 3 л. ед. ч. = хочет
(Михайловский уезд. ib.), позатихня = позатихпетъ
(Михайловский уезд. ib ), примайтя, идитя,
няситя, упадётя, найдётя, поедитя (
и очень краткое, почти = ь; Михайловский
уезд. ib.), бяз варяк (= без варешек, село Яблоново
Скопинского уезда), ня возя = не
возит (село Городецкое, Скопинский уезд), ср.
ни хватая — ibid., натя,
паляйтя — повелит. накл.,
номяр, выкряшшен (= выкрещен), поhряб,
масляна, помяр, паляц; лаhарь = лагерь — село
Яблоново Скопинского уезда; это слово, повидимому,
противоречит нашему выводу о влиянии последующего мягкого
согласного, но таких слов, очень немного.
Аканьем же объясняется такое
произношение, как пётна (= пятна), образовавшееся,
очевидно, под влиянием слов, подобных слову вёдра при ед.
числе вядро, пётна при
пятно.
Надо заметить, что
слово "пятно" произносится с чистым
я, как и всякое слово с
безударным я, как мы говорили
выше. Это есть принадлежность акающего говора:
пяток, ряды,
рябой, ляhушка, растаяла — прош.
время, святой, чясы (ч'асы).
Впрочем, в том-же селе Яблонове
Скопинского уезда мы слышали и случаи перехода звука
я, стоящего под ударением, в
е или
ё в словах: дитё, пётнушка (ср.
пётна род. мн.
пётнаф = пятен), мечик,
пляеменьник (село Кельцы, Скопинский
уезд), апеть (село Яблоново Скопинского уезда), но
в селе Баракове мы слышали и апять.
В
Спасском уезде, в сёлах Городце и Горицах, также
"апеть" и
друг. В этих же сёлах Спасского уезда, а равно и в других, как
например, в сёлах: Киструс, Гавриловское, Деревенское,
Стариково и других, говорят петь
вместо пять, чейник вместо
чайник и др.
Слово "чай" и в Скопинском уезде
мы слышали с подобным произношением, в котором слышно было не
чистое а (я), а близкое
к е:
"чеай".
Слово "апеть" произносится и в Касимовском
уезде, в котором также есть особенные и интересные случаи замены одного
звука другим: здесь мы находим: "в
jеслях" = в
яслях, "всекий" = всякий, "hанели" =
гоняли, "дедя = дядя, "jейцы" = яйца.
Слово "чай" вместо "чаю" (=
думаю), в некоторых сёлах Тумского края Касимовского уезда,
например, в селе Куршеве, в деревнях Симонове,
Бычкове и др. произносится нередко
"цей".
Также слышится "няльзё" вместо нельзя, "предиво" = прядиво,
"под петницу" = под пятницу,
"петиро" =
пятеро. Эта особенность преимущественно
северных говоров, в частности новгородского, в
котором она известна уже с XI-го века. (Соболевский. Лекции. К. 1888.
Стр. 67).
